«ГЕНИЙ ПОНЯТЕН ВСЕМ»

Ушел от нас Витя Авилов, большой актёр, настоящий художник и настоящий, светлый человек для тех, кто его знал. Искусство шло ему. В своем искусстве он был романтиком, как писала о таких людях Лу Саломе: «Романтик — то, что вытекает из неразрушимого в нас, здорового, из жизненной силы, которая одна способна тягаться с бытием вне нас». И в этом он был подобен В.Высоцкому, который был для него кумиром, и которого он сыграл в фильме по автобиографическому сценарию Аркаши Высоцкого. Как его работа, его искусство в дымной, шумной Москве было глотком свежего воздуха, – так сам он был удивительным человеком. Ему были присущи безбытность, детскость, праздничность сознания, которая свойственна не актерам даже, а только лишь большим поэтам. Это хранило его, давало ему возможность сомнамбулически проходить по жизни, безошибочно привязываясь душой только к людям, чистым помыслами, неприятных людей он старался избегать, как избегает сама жизнь неприятных людей, подсовывая им лишь свою пошлую сторону. Те же, кто знал Витю, скажут, что никакая актёрская пошлость к нему не прилипала. Всех подкупало его чистосердечие. Но оно не было простым, не было банальным. Человек в нём снисходил к искусству, а не возвышался до него, что мы имеем в большинстве случаев, да что там, практически всегда. Чему он был равен? Он был равен жизни как человек, который заставляет нас примиряться с жизнью. Он считал, что для него был бы возможен не обязательно актёрский, а другой какой-то путь, например, путь целителя. Но и так, к чему бы он ни прикасался, к человеку ли, к искусству ли, мужчина к женщине, он и был жизнью, а не смертью, милосердием, а не высокомерием. Он был человеком, познакомившись с которым раз и навсегда ощущаешь его присутствие в жизни. Было тепло на сердце от присутствия этого человека в Москве. Мы общались недолго, но это «недолго» порой длится в человеке как память всю его жизнь. А ещё скольким людям посчастливилось его знать! Ещё будут писать о нём книги как о замечательном актере, я лишь вынула несколько фотографий из личного архива, да хочу представить публикацию старого Витиного интервью, которое он дал моей подруге очень давно и которое не было в те года опубликовано. В нём его мысли об искусстве, его кредо как актёра и человека. Мне хотелось бы посвятить его памяти эту публикацию.

«ГЕНИЙ ПОНЯТЕН ВСЕМ»

Я не отношу театр к студийному движению. И неофициальным наш театр назвать нельзя, какой же он неофициальный. Я думаю, здесь особый случай. Нет, мы не «индепендент», у них очень специфические спектакли, которые не всем понятны. Я не отношу наш театр к разряду таких. И его ценность, по крайней мере, лично для меня, в том, что сюда приходит разнообразный контингент зрителей, и всем здесь нравится, и люди приходят еще, судя по спросу на билеты. А есть такие коллективы, музыкальные и театральные, это очень похоже, мне кажется, которые имеют своего зрителя. И всё. И это не элитарные театры, элитарный театр это Большой театр, просто есть много театров, у которых своя публика. Вот на рок-фестивале была одна группа, очень своеобразная, группа «Джунгли». Её нельзя назвать элитарной, у неё будет своя публика. И так же в театральном искусстве.

Например, я читал «Фауста», в переводе Пастернака, и Шекспира, перевод его же. И нельзя сказать, что это издержки перевода, ведь Пастернак переводил и то, и это. Но как показать «Фауста» зрителям, там иногда всё до того витиевато написано, а берешь монолог Шекспира, и мысль ясна, и первый план видно, и второй. И, по-моему, это называется гений. А то называется — талант. Истинный талант, тем более, гений, пусть в музыке, пусть актер, не важно, поэт, художник, свое творение сделает так, что будь ты элита или не элита, или просто мужик, который всю жизнь прожил в лесу, то каждого искусство это тронет, потому что это — гений. А вот чем ниже, ниже, ниже, тогда уже и начинают писать для своей кучки, для себя, это уже такая тусовочка своя, — это не гений. Гений понятен всем. Чем дальше человек удаляется от гения, тем меньше людей его понимают.

Так как быть творцу, учитывать ли вкусы публики? Есть люди, которые делают то, что им нравится, и всё. Я, когда играю, учитываю вкусы публики.

Я пытаюсь быть доступным и понятным каждому. Но для этого мне не нужно знать этого каждого. Я выхожу к залу и чувствую, взял я зал или нет, слушает он меня или нет. Играть на сцене — это даже не исполнение какого-то шлягера, какой-то простой песенки. Тут уже совсем другие вещи подключаются, из других сфер, к которым у нас всегда насаждалось скептическое отношение. Тут вступают в силу законы биоэнергетики, гипноза, если хотите…

Я читал Станиславского и понял, что пока через всё это не пройдешь, на своем опыте не поймешь, тебя Станиславский не научит. Как учебное пособие это ничего не дает. Актер, который сам это прошел, может почитать, чтобы систематизировать то, что давно известно.

Вот вы смотрели фильм «Господин оформитель». Когда приезжаешь на киностудии, киношные люди к «Оформителю» относятся хорошо. Но этот фильм как раз рассчитан на узкий круг, как раз элитарный в какой-то степени. Его хорошо воспринимают люди из разряда эстетов, которые просто ловят кайф от этого искусства декаданса, от этих красок. А человек, который хочет прежде всего, чтобы что-то произошло, которому интересно, «ну что там, что там дальше-то?», ему очень долго приходится ждать, и он не выдерживает — и переключает на другую программу. Так что не хвалите меня больно за «Господина оформителя».