Я ГОТОВ ВОЗГЛАВИТЬ АРМИЮ ГОБЛИНОВ

Чтобы договориться об интервью с актером, обладающим демонической внешностью, мне пришлось сделать несколько десятков телефонных звонков. И дело вовсе не в том, что Авилов очень не любит давать интервью (хотя этот факт он и сам не отрицает). Просто за последний год в его жизни произошло немало событий, большинство из которых приятными никак не назовешь. Это я понял, когда актер назначил мне встречу в Московском городском научно-практическом центре борьбы с туберкулезом.

— Виктор Васильевич, как себя сейчас чувствуете?

— Гораздо лучше. Дело в том, что я почти год провалялся на больничной койке. Сейчас вроде болезнь отступила. Надеюсь, надолго. Я знаю, что с туберкулезом люди живут десятилетиями, срок жизни у них не укорачивается. «Тубики» доживают и до ста лет. Кстати, недавно узнал, что палочка Коха живет во всех людях, но далеко не в каждом активизируется. Мне не повезло.

— Да не мог он такого сказать!

— (Короткий монолог Авилова не слишком разборчив, но точно непечатен. Затем после паузы актер ответил на вопрос.) Отчасти Валерий Романович прав, пил я действительно очень много, и болезнь этому не мешала. Но некоторое время назад решил бросить. Полгода спиртного в рот не беру. А вот насчет «Беломора» — неправда. Вы же сами видите, что я курю сигареты с фильтром. Хотя признаюсь, что «Беломор» мне нравится гораздо больше.

— Я продолжаю там работать, но не в штате, а на договоре. Играю в трех спектаклях: «На дне», «Старые грехи» по ранним рассказам Чехова и «Сон в летнюю ночь».

— Мне надоело вариться в одном котле, захотелось поработать в другом театре, с другим режиссером. К тому же сыграть в пьесе Стриндберга сложную психологическую роль, на мой взгляд, подарок судьбы. Кстати, в нынешнем сезоне я буду играть еще и в антрепризе по пьесе Александра Гельмана «Скамейка». Прогоны на публику прошли в конце прошлого театрального сезона, а премьера состоится осенью.

— Точнее, в киноспектакле — действие будет параллельно проходить не только на сцене, но и на большом экране. Называться он будет «О хоббитах, или Туда и обратно».

— Нет, но зато у меня будут сразу две роли: дракон Смог и предводитель гоблинов. Но эту тему мы развивать больше не будем — меня просили говорить о «хоббите» как можно меньше. Могу лишь сказать, что в нынешнем сезоне в Москве появится новый театр киноспектакля. Насколько мне известно, вопрос с помещением уже решен. А ставит спектакль Олег Лещинер.

— В единственном фильме «Царевна-лягушка». Удивительно, но эту русскую народную сказку не так давно экранизировали в Германии.

— Именно его, а моей партнершей, сыгравшей Бабу Ягу, была легенда панк-рока Нина Хаген.

— Даже не знаю. Дело в том, что фильма я еще не видел. Играть же пришлось на английском языке, которым я владею далеко не в совершенстве. Я заранее знал, что озвучивать меня будет другой актер и, честно говоря, на все сто не выкладывался.

— Нет, я в последний год со своими болячками вывалился из обоймы. Даже Леонид Пчелкин в «Саломею» не пригласил.

— Откуда вы это взяли?

— А как, по-вашему, можно относиться к тому, что заключительную фразу ты говоришь сегодня, а ее начало спустя месяц, к тому же совершенно в другом городе? Само собой, это к искусству никакого отношения не имеет. Когда иногда видишь, что из твоей роли смонтировал режиссер, волосы дыбом становятся.

— Так и есть! Валерий Белякович, руководитель «Театра на Юго-Западе», сказал, что, пока мы не поставили на ноги театр, он запрещает актерам сниматься в кино. Так что я снимался, когда был в отпуске.

— Не совсем. Дело в том, что изначально Олег Тепцов снимал короткометражку, на которую ему было выделено 50 тысяч рублей. На эти смешные деньги он умудрился снять полнометражный фильм. Когда его увидел возглавляющий советский кинематограф Армен Медведев, то распорядился выделить на доработку уже 250 тысяч. Досняли несколько сцен, многое перемонтировали и... Фильм, на мой взгляд, стал гораздо хуже.

— Был у меня такой опыт. Я выступил в роли дирижера, три раза взмахнул палочкой и получил за это 350 долларов. Это была реклама какой-то недвижимости, и я рад, что ее так нигде и не показали. Иногда знакомые режиссеры забрасывают удочку: «Витя, можно в рекламе сняться...» Я сразу отвечаю: «Нет, не надо».

— Я действительно написал сценарий по пьесе Альбера Камю «Калигула». Сделал полную режиссерскую разработку. Деньги на съемку нашел! Съездил посмотрел натуру в Крыму. И тут как раз доллар рухнул. Смета увеличилась в итоге почти в десять раз, и спонсор, разведя руками, сказал: «Витя, извини, но мне сейчас не до кино».

— Старшая дочь Анечка работает продавцом в бутике. Младшая Оля пошла в одиннадцатый класс, и у нее в школе крепкая самодеятельность. Скоро премьера, и я готовлюсь на спектакль сходить. Оля как-то обмолвилась, что она играет в нем сразу несколько ролей.

— Вы, конечно, намекаете на то, что у меня его нет? Ну, нет и нет. Наверное, именно поэтому я думаю, что на сцене можно хорошо играть, и не окончив театральный институт. Я как-то на досуге проштудировал труд Станиславского «Работа актера над собой» и с удивлением выяснил: все, что я делаю на сцене, имеет свои хитрые театральные термины, вот только лично мне помочь они ничем не могут. Кроме того, что теперь в беседе я могу вворачивать термины «сквозное действие», «сверхзадача»...

— Моя душа не принимала Хлестакова. Ну не понимаю я этого пройдоху и вертопраха, и все тут. А играть пришлось, кто же откажется от такой роли! А вот булгаковского Мольера, шекспировского Гамлета, Ланцелота в «Драконе» Евгения Шварца я играл с удовольствием. Я как-то задумался и понял, что судьба была ко мне очень благосклонна и мне грех на что-то жаловаться.

— Раньше нет, а сейчас, конечно, об этом изредка задумываюсь. Зато «На Юго-Западе» всегда были аншлаги. Мне постоянно снится кошмарный сон: я играю в полупустом зале, а зрители к тому же еще и выходят по ходу спектакля. А еще мне часто снится, что я забываю на сцене слова.

— Да, как и у каждого актера. Как-то в чеховском спектакле я забыл целый кусок. Весь ужас был в том, что пьеса была построена на двух рассказах Чехова, и моя конечная фраза являлась мостиком к переходу в параллельное действие. Так вот, эту последнюю фразу я все ж таки вспомнил.

— Лет пятнадцать назад я чуть не погиб. Мы поехали под Марсель снимать фильм «Узник замка Иф». Был промозглый ноябрь, а я должен был, убегая из замка, плыть в холоднющей воде (дублера во Францию не взяли из-за экономии бюджета). Нырнул с катера в тюремной робе, проплыл. А мне говорят, мол, все здорово, но надо еще дубль делать. До катера я еле доплыл, а подтянуться не могу. Меня пытаются вытащить за шкирку и не могут дотянуться. Чудом я тогда не утонул!

— Правда ли, что у вас нет машины?

— Действительно нет. Езжу на метро.

— Как это ни банально, по большому счету мне хочется новых хороших интересных работ. А если говорить о земной мечте, то очень хочу съездить недельки на две на классную рыбалку, на которой я не был уже несколько лет.

— В тайгу, на любую сибирскую речку. С удовольствием пожил бы на заимке у лесника в глухом медвежьем углу. Так что если какой-то егерь или лесник случайно прочитает это интервью и пригласит в гости, то готов выкроить время и сорваться в любую глушь.

— Головная боль, это ерунда. Я помогал от гораздо более серьезных недугов. У меня есть семь-восемь случаев, которыми любой серьезный экстрасенс может гордиться. Но сейчас эта тема для меня не актуальна. Самому бы вылечиться.